В хорошей постели надо спать голым.
И Роан приходит. Пару раз на работу, прикидываясь студентом заочником бухгалтером, а после допроса кто, откуда, из какой группы, кто куратор, вахтерша выбивает из него признание, что он все наврал и просто пришел в гости.
А в один из дней он после моей работы подтягивается по моей просьбе в нашу новую квартиру, помогает вынести старую мебель на помойку, а потом мы самозабвенно отрываем обои и болтаем.
Моя мама тут же озабоченно просит меня не допускать никаких поползновений с его стороны. Я фыркаю. Мы общаемся восемь лет, пять из которых он не является моим студентом, время для поползновений давно прошло, да их и не было никогда, а сейчас как говорит сам Роан "мне уже некуда трепыхаться", имея в виду нашу чудесную счастливую семейную жизнь.
В последний год моей работы перед декретом ко мне на первый курс приходят замечательные химики-аналитики. Веселые, заряженные на успех, целеустремленные, красивые и добрые. И когда приходит время мне уходить в декрет и бросать их, я прошу одну свою коллегу взять их под крыло и не дать расслабиться, растерять пыл и утратить ученический кураж.
Я выхожу работать через два года и вижу жалкие останки некогда чудесной группы. И конечно дело не в училке английского, а в специальности, которые не все могут тянуть, но мне все равно грустно. Английский я у них конечно больше не веду, но из-за переезда в другое крыло оказываюсь в непосредственной близости к их ареалу обитания, поэтому некоторые особо преданные ребята химики заглядывают ко мне с завидной регулярностью. А именно Кирилл, который ходит на занятия раз в месяц и то только для того, чтобы выпить со мной чаю.
Во вторник я плохо себя чувствую, растекаясь лужей по стулу, игнорирую обед и даже не могу заставить себя сходить набрать воды в чайник. Просто сижу и жду, когда же все закончится.
И тут заходит Кирилл, потрясая двумя шоколадками.
- Может, чаю? - поигрывает бровями вверх-вниз.
И я восстаю из пепла.
Из-за того, что ребенка надо отводить в сад очень рано, а живем мы пока в коттеджном поселке за чертой города, мы приняли волевое решение не завтркать дома. Ребенок поест в саду, я - в двадцатиминутный перерыв после первой пары, а Дима хлебнет кофе, пока заезжает за своей мамой, чтобы вместе с ней поехать на работу.
Сегодня мы ставим рекорды по скорости и я оказываюсь на работе за двадцать минут до начала пар. Еще успею выпить кофе, думаю я. И со вчерашнего дня в столе лежит кусочек пиццы, которую заказывали студенты-строители прямо на паре. Возле моего кабинета в кресле дремлет кто-то знакомый, я разглядываю его издалека, боясь ошибиться. На лицо до самого подбородка натянута шапка. Я успеваю раздеться, переобуться, сходить в туалет вымыть чашку и налить воды в чайник. На обратном пути из туалета я пинаю просыпающегося Кирилла:
- Пошли кофе пить.
Приходится поделиться пиццей, но невероятное чувство какой-то интимности того стоит.
А в один из дней он после моей работы подтягивается по моей просьбе в нашу новую квартиру, помогает вынести старую мебель на помойку, а потом мы самозабвенно отрываем обои и болтаем.
Моя мама тут же озабоченно просит меня не допускать никаких поползновений с его стороны. Я фыркаю. Мы общаемся восемь лет, пять из которых он не является моим студентом, время для поползновений давно прошло, да их и не было никогда, а сейчас как говорит сам Роан "мне уже некуда трепыхаться", имея в виду нашу чудесную счастливую семейную жизнь.
В последний год моей работы перед декретом ко мне на первый курс приходят замечательные химики-аналитики. Веселые, заряженные на успех, целеустремленные, красивые и добрые. И когда приходит время мне уходить в декрет и бросать их, я прошу одну свою коллегу взять их под крыло и не дать расслабиться, растерять пыл и утратить ученический кураж.
Я выхожу работать через два года и вижу жалкие останки некогда чудесной группы. И конечно дело не в училке английского, а в специальности, которые не все могут тянуть, но мне все равно грустно. Английский я у них конечно больше не веду, но из-за переезда в другое крыло оказываюсь в непосредственной близости к их ареалу обитания, поэтому некоторые особо преданные ребята химики заглядывают ко мне с завидной регулярностью. А именно Кирилл, который ходит на занятия раз в месяц и то только для того, чтобы выпить со мной чаю.
Во вторник я плохо себя чувствую, растекаясь лужей по стулу, игнорирую обед и даже не могу заставить себя сходить набрать воды в чайник. Просто сижу и жду, когда же все закончится.
И тут заходит Кирилл, потрясая двумя шоколадками.
- Может, чаю? - поигрывает бровями вверх-вниз.
И я восстаю из пепла.
Из-за того, что ребенка надо отводить в сад очень рано, а живем мы пока в коттеджном поселке за чертой города, мы приняли волевое решение не завтркать дома. Ребенок поест в саду, я - в двадцатиминутный перерыв после первой пары, а Дима хлебнет кофе, пока заезжает за своей мамой, чтобы вместе с ней поехать на работу.
Сегодня мы ставим рекорды по скорости и я оказываюсь на работе за двадцать минут до начала пар. Еще успею выпить кофе, думаю я. И со вчерашнего дня в столе лежит кусочек пиццы, которую заказывали студенты-строители прямо на паре. Возле моего кабинета в кресле дремлет кто-то знакомый, я разглядываю его издалека, боясь ошибиться. На лицо до самого подбородка натянута шапка. Я успеваю раздеться, переобуться, сходить в туалет вымыть чашку и налить воды в чайник. На обратном пути из туалета я пинаю просыпающегося Кирилла:
- Пошли кофе пить.
Приходится поделиться пиццей, но невероятное чувство какой-то интимности того стоит.