В хорошей постели надо спать голым.
О, сегодняшний день был бесподобен!
Почему? Да просто так!
Утром я проснулась от Мишкиной возни. Девять утра, какая прелесть.
- Хочу какао-макао! – заявляет он.
- Гренки будешь? – спрашиваю, заглядывая в комнату.
- Да!
Я быстро разбалтываю яйца с молоком в большой кружке, макаю в них кусочки хлеба и через десять минут мы с Мишкой уплетаем гренки с какао. Я быстро мою посуду, кидаю вещи в саквояж и скачу на вокзал – как всегда слишком рано, но лучше рано, чем поздно, верно?
Туман делает свое грязное дело – и от моих крупных кудрей мало что остается, но я не унываю, а отправляюсь на учебу к двум часам. Конечно же, опаздываю, как иначе?
Мы пишем унылую антикризисную лекцию, я отчаянно скучаю. Семинар ничем не лучше – разве что нас согревает маячащая впереди перспектива горячего чая в буфете. Именно за ней мы и отправляемся на перерыве.
Я расплачиваюсь с буфетчицей, когда подбегает Басист:
- Я нам столик занял, - в полпятого в целом корпусе кажется, остаемся только мы, поэтому занимать столик мне кажется излишним.
- Как это интересно?
- Посадил за него Ирвина. Подсаживайся к нему.
- Ирвин здесь?! – взвизгиваю я, неожиданно даже для самой себя, и по рассеянности чуть не похищаю салат у Антона.
Ирвин и вправду оказывается смирно сидящим за одним из столов. Я обхватываю его своими огромными загребущими клешнями и не хочу отпускать. Я даже и не знала, насколько я по нему соскучилась. А когда мы, наконец, отлепляемся друг от друга, то… идем на второй заход и обнимаемся еще раз. Контрольный. В голову.
Мы болтаем как подорванные. Я не вижу вообще никого вокруг, только замечаю краем глаза, что Басист, кажется, чем-то недоволен. С чего бы?
Я уговариваю сомневающегося Ирвина пойти со мной на оставшиеся полторы пары, он без колебаний соглашается.
- А не выгонят?
- Тебя же все знают, кто тебя прогонит?
Узколобые придурки, из которых по большей части состоит моя группа, ведут себя как ушлепки, даже стыдно. Но в компании с толстяком время летит незаметно, антикризисный семинар быстро заканчивается, а со следующего за ним семинара по налогообложению нас отпускают пораньше. И мы счастливые отправляемся ко мне. Ибо Стэнли немного бузит, и Ирвин с радостью вызвался мне его угомонить.
Мы вцепляемся друг в друга мертвой хваткой, крепко прижимаясь «как пингвины, чтоб теплее было» - объясняю я.
Дома на цыпочках провожу Ирвина в мою обитель зла и порока, быстрым движением кладу рамочку с фотографией Басиста лицом вниз – как-то неудобно. Он озирается и кажется, остается не слишком довольным, но я его, в общем-то, понимаю, у меня здесь недостаточно уютно. Но жить можно, а это самое главное. И мне все равно нравится моя комната, она большая и в ней практически ничего нет, поэтому она выглядит полупустой. Но зато и просторной. Люблю, когда есть где развернуться – всю жизнь прожила вдвоем с братом на двух квадратных метрах, да и до сих пор так живу.
Он ластится как котяра, складывает на меня руки, ноги и голову, и это так хорошо, спокойно и уютно. Мы пересекли ту грань, когда еще можешь испытывать какую-то неловкость.
Ирвин быстро со всем справляется, мы выходим вместе.
- Давай, как первоклашки? – предлагаю я, спускаясь по лестнице и протягивая ему ладошку.
Он хватает ее своей лапкой, и мы действительно как первоклашки идем, взявшись за руку. Это так здорово, что я со всей четкостью ощущаю, что это самое большое счастье, которое он может мне дать. Я провожаю его до «Авоськи» и он отправляется к своей девушке, а я, собственно, в магазин.
На радостях я скупаю все шоколадные пудинги на крахмале, что есть в магазине.
- Мне шесть штук, пожалуйста!
- Только пять осталось…
- Отлично, давайте пять. Я одна финансирую этот бизнес, - шучу я.
- Нет, пудинги так-то хорошо берут… - улыбается продавщица.
Именно поэтому сегодняшний день был бесподобен. Одна встреча, один человек, люблю этот мир!
Почему? Да просто так!
Утром я проснулась от Мишкиной возни. Девять утра, какая прелесть.
- Хочу какао-макао! – заявляет он.
- Гренки будешь? – спрашиваю, заглядывая в комнату.
- Да!
Я быстро разбалтываю яйца с молоком в большой кружке, макаю в них кусочки хлеба и через десять минут мы с Мишкой уплетаем гренки с какао. Я быстро мою посуду, кидаю вещи в саквояж и скачу на вокзал – как всегда слишком рано, но лучше рано, чем поздно, верно?
Туман делает свое грязное дело – и от моих крупных кудрей мало что остается, но я не унываю, а отправляюсь на учебу к двум часам. Конечно же, опаздываю, как иначе?
Мы пишем унылую антикризисную лекцию, я отчаянно скучаю. Семинар ничем не лучше – разве что нас согревает маячащая впереди перспектива горячего чая в буфете. Именно за ней мы и отправляемся на перерыве.
Я расплачиваюсь с буфетчицей, когда подбегает Басист:
- Я нам столик занял, - в полпятого в целом корпусе кажется, остаемся только мы, поэтому занимать столик мне кажется излишним.
- Как это интересно?
- Посадил за него Ирвина. Подсаживайся к нему.
- Ирвин здесь?! – взвизгиваю я, неожиданно даже для самой себя, и по рассеянности чуть не похищаю салат у Антона.
Ирвин и вправду оказывается смирно сидящим за одним из столов. Я обхватываю его своими огромными загребущими клешнями и не хочу отпускать. Я даже и не знала, насколько я по нему соскучилась. А когда мы, наконец, отлепляемся друг от друга, то… идем на второй заход и обнимаемся еще раз. Контрольный. В голову.
Мы болтаем как подорванные. Я не вижу вообще никого вокруг, только замечаю краем глаза, что Басист, кажется, чем-то недоволен. С чего бы?
Я уговариваю сомневающегося Ирвина пойти со мной на оставшиеся полторы пары, он без колебаний соглашается.
- А не выгонят?
- Тебя же все знают, кто тебя прогонит?
Узколобые придурки, из которых по большей части состоит моя группа, ведут себя как ушлепки, даже стыдно. Но в компании с толстяком время летит незаметно, антикризисный семинар быстро заканчивается, а со следующего за ним семинара по налогообложению нас отпускают пораньше. И мы счастливые отправляемся ко мне. Ибо Стэнли немного бузит, и Ирвин с радостью вызвался мне его угомонить.
Мы вцепляемся друг в друга мертвой хваткой, крепко прижимаясь «как пингвины, чтоб теплее было» - объясняю я.
Дома на цыпочках провожу Ирвина в мою обитель зла и порока, быстрым движением кладу рамочку с фотографией Басиста лицом вниз – как-то неудобно. Он озирается и кажется, остается не слишком довольным, но я его, в общем-то, понимаю, у меня здесь недостаточно уютно. Но жить можно, а это самое главное. И мне все равно нравится моя комната, она большая и в ней практически ничего нет, поэтому она выглядит полупустой. Но зато и просторной. Люблю, когда есть где развернуться – всю жизнь прожила вдвоем с братом на двух квадратных метрах, да и до сих пор так живу.
Он ластится как котяра, складывает на меня руки, ноги и голову, и это так хорошо, спокойно и уютно. Мы пересекли ту грань, когда еще можешь испытывать какую-то неловкость.
Ирвин быстро со всем справляется, мы выходим вместе.
- Давай, как первоклашки? – предлагаю я, спускаясь по лестнице и протягивая ему ладошку.
Он хватает ее своей лапкой, и мы действительно как первоклашки идем, взявшись за руку. Это так здорово, что я со всей четкостью ощущаю, что это самое большое счастье, которое он может мне дать. Я провожаю его до «Авоськи» и он отправляется к своей девушке, а я, собственно, в магазин.
На радостях я скупаю все шоколадные пудинги на крахмале, что есть в магазине.
- Мне шесть штук, пожалуйста!
- Только пять осталось…
- Отлично, давайте пять. Я одна финансирую этот бизнес, - шучу я.
- Нет, пудинги так-то хорошо берут… - улыбается продавщица.
Именно поэтому сегодняшний день был бесподобен. Одна встреча, один человек, люблю этот мир!
-
-
21.09.2012 в 20:26-
-
22.09.2012 в 02:58А что-то накатило тут, каждый день как пятак начищенный хожу...
Люблю Осень! Но вы не переживайте, это только до первой подлянки со стороны моих неподражаемых. XD