В хорошей постели надо спать голым.
Отличный день! Я успела все. Кроме курсовой, естественно…
Хотели с Басистом сбежать с последней пары, но все-таки остались и сдали предпоследнюю лабораторную. Ушли пораньше, он на уколы (он же еще после гриппа не оправился, кашляет, как старый туберкулезник, рвет себе желудок, а мне – сердце…), он, значит, в больницу, а я за пирожными и к Снегу. Как всегда сразу сбежала, как только на горизонте показались его настоящие хорошие знакомые.
Пообедала, сижу пью чай, звонит Басист, мол, он уже почти свободен, только отойдет немного после хлористого и я могу уже двигать к нему. А я и двинула. Собрала Стэнли, вытащила из аквариума свой отдыхающий заспиртованный мозг, поправила волосы Винсенту, вручила ему зонт и полетела.
И вы думаете, мы поделали курсовую? Если считать просмотр «Хауза» занятиями курсовой, то да, мы поделали курсовую. Ровно через два часа, собрала Стэнли обратно, еле-еле оторвала Винсента от милого общения с Джульеттой Басиста (кошка). Закинула все вещи домой, захватила чешки с шортами и на степ.
Сам степ уже немного приелся, но Тезка… она мне нравится! Внезапно выяснилось, что ей уже 21, а выглядит она ну никак не старше 14. Совершенно спокойно и свободно говорили с ней обо всем по дороге домой. По чистой случайности оказалось, что живем мы буквально в соседних домах. Да, я сама очень удивилась. Так что теперь домой ходим вместе. Я, кажется, даже наговорила немного лишнего. Но с ней невозможно держать все в себе. Она кажется предельно честной и откровенной, и я не могу ответить ей чем-то другим.
Оказывается, это такое странное чувство – общаться с девочкой. Я уже успела отвыкнуть. Со времен школы не было у меня никого, с кем можно было бы вот так просто поболтать и посмеяться (парни не в счет).
А еще у нее вызывает приступ неконтролируемого смеха слово «катафота». Я недоумеваю: что в нем такого? Но глядя на нее, тоже начинаю немилосердно ржать.
А если в двух словах, то – все прекрасно!
Хотели с Басистом сбежать с последней пары, но все-таки остались и сдали предпоследнюю лабораторную. Ушли пораньше, он на уколы (он же еще после гриппа не оправился, кашляет, как старый туберкулезник, рвет себе желудок, а мне – сердце…), он, значит, в больницу, а я за пирожными и к Снегу. Как всегда сразу сбежала, как только на горизонте показались его настоящие хорошие знакомые.
Пообедала, сижу пью чай, звонит Басист, мол, он уже почти свободен, только отойдет немного после хлористого и я могу уже двигать к нему. А я и двинула. Собрала Стэнли, вытащила из аквариума свой отдыхающий заспиртованный мозг, поправила волосы Винсенту, вручила ему зонт и полетела.
И вы думаете, мы поделали курсовую? Если считать просмотр «Хауза» занятиями курсовой, то да, мы поделали курсовую. Ровно через два часа, собрала Стэнли обратно, еле-еле оторвала Винсента от милого общения с Джульеттой Басиста (кошка). Закинула все вещи домой, захватила чешки с шортами и на степ.
Сам степ уже немного приелся, но Тезка… она мне нравится! Внезапно выяснилось, что ей уже 21, а выглядит она ну никак не старше 14. Совершенно спокойно и свободно говорили с ней обо всем по дороге домой. По чистой случайности оказалось, что живем мы буквально в соседних домах. Да, я сама очень удивилась. Так что теперь домой ходим вместе. Я, кажется, даже наговорила немного лишнего. Но с ней невозможно держать все в себе. Она кажется предельно честной и откровенной, и я не могу ответить ей чем-то другим.
Оказывается, это такое странное чувство – общаться с девочкой. Я уже успела отвыкнуть. Со времен школы не было у меня никого, с кем можно было бы вот так просто поболтать и посмеяться (парни не в счет).
А еще у нее вызывает приступ неконтролируемого смеха слово «катафота». Я недоумеваю: что в нем такого? Но глядя на нее, тоже начинаю немилосердно ржать.
А если в двух словах, то – все прекрасно!