А потом я поняла, что кроме моей семьи, вокруг множество знакомых людей, которые прямо сейчас уже едут умирать.
И я перестала есть. И спать. И внутри поселился этот все пожирающий ужас. Который заполнил желудок, сердце и голову до краев.
- Я положу Сашу спать и сразу с ним лягу, - предупреждаю я Диму.
- Да брось, спускайся. Папа шампанского купил и роллов.
Меня аж всю перекашивает. Безработный и весёлый папа, который круглые сутки смотрит как по телевизору вражеская конница напугана, конница бежит, и я.
- Дим, я вообще ничего не могу в себя впихнуть.
- Да почему? - допытывается он.
- Да потому что я каждую секунду умираю от страха и понимаю, что ничего не могу сделать!
Я работаю не помню как, надолго залипаю в стену во время лекции, невпопад отвечаю на вопросы и моё сердце останавливается каждый раз, когда мне звонит или пишет Дима.
Во вторник мы с кашляющим ребенком садимся на больничный. Когда я звоню маме сообщить об этом, она зовёт к себе, и я тут же соглашаюсь. Потому что не знаю куда себя деть и надеюсь, что может быть возле мамы мне хоть каплю полегчает.
Мы идём с автобуса и мама рассказывает про Сашку. Это мой друг детства, сын маминой подруги, которая всегда мечтала, что мы с Сашкой поженимся. У него была возможность не получать повестку.
- Чтобы что? - обречённо сказал он. - Чтобы вместо себя отправить умирать другого пацана? А как жить потом?
-... Сегодня ночью вот уезжает, - заканчивает свой рассказ мама.
И мы тут же встречаем его возле управления РЖД, где он работал. Он вешает сумку с документами на руль велосипеда и остановливается поболтать с нами как ни в чем не бывало. Я смотрю на его осунувшееся лицо, выцветшие голубые глаза, и понимаю, что скорее всего вижу его в последний раз.
Как больно знать, что все случилось
Не с тобой и не со мною...