Chocolate and cherry.

[Kemoterapia]

Простыня о том, как мы провели пятницу и субботу.

В пятницу я работала как лошадь. Плюс чувствовала себя ужасно. Со мной милостиво поделились Пенталгином, а на обед Дима вытащил меня из офиса. Вообще, в последнее время, когда работы столько, что сколько бы я ни сделала за день, к вечеру ее остается все равно больше, чем было с утра, эта ситуация меня просто убивает, поэтому я не пытаюсь сразу сделать все, а старательно ищу поводы не делать ничего вообще. Поэтому два дня подряд я ездила обедать с Антоном, а в пятницу вот, с Димой.
- Что будем с тобой делать? – печально интересуется он, видя, что мне совсем плохо.
- Ничего,- мямлю я.
Вечером у нас было запланировано столько всего, что я не могла просто сказаться больной и все отменить. Мы пообедали, все обсудили, вернулись на работу, отработали практически до семи и…
- Анита, а ты не хочешь задержаться? – осторожно прощупывает почву непосредственная, зная, что иногда я остаюсь сверхурочно.
- Нет. Не хочу, - холодно отвечаю я. К концу рабочего дня я настолько раздражена и выбита из колеи, что мне кажется, все вот-вот рухнет.
Дома я по-быстрому собираюсь, привожу себя в порядок, собираю продукты и шурую на автобус. Дима меня сразу предупредил, плита у него есть, но она не подключена, зато есть рабочая духовка. Так и было решено, что мы будем печь, а не жарить-парить. Но прежде мы заходим в супермаркет за недостающими продуктами, холодными закусками, сливками и какао.
А возле подъезда Дима о чем-то вспоминает, ставит сумки на лавочку и просит:
- Три минуты, ладно? Я быстро!
И скрывается из виду. «Презервативы забыл купить…» - тоскливо думаю я. Он действительно появляется через три минуты. Довольный и молчаливый.
Что я могу сказать? Квартира у него потрясная. Все новое, ремонт, видно, конечно, что в ней еще не очень живут, но все же. Оранжевая кухня просто влюбила меня в себя с первого взгляда. И встройка Bosch! Для меня, как бывшего продавца-консультанта бытовой техники, это не просто предметы кухонной утвари.
Гигантская тройная шарлотка получается выше всех похвал. Дима в восторге. Плюс множество приятных минут.
- Что мне делать?
- Помой посудку!
- Будешь чай?
- Ты что! Я не ем, когда готовлю!
На самом деле, все было очень быстро и здорово, а духовка… это просто духовка моей мечты!
- Варочная панель тоже скоро будет, не переживай, - обещает Дима, как будто я ему жена и не могу работать в таких условиях!
А когда уже все было готово, меня увели в зал.
- Посиди минуточку, - просит Дима и уходит.
- Предложение будут делать, - гнусным голосом тянет Винсент из кресла.
Но на самом деле Дима просто зажигал свечи. Мы ужинаем при свечах и разговариваем обо всяком.
-Все сложилось совершенно случайно, просто гигантское стечение обстоятельств. Согласись, если бы просто работали вместе, ничего бы не вышло… - задумчиво говорит он.
Я мысленно поддакиваю, вспоминая, как он бесил меня на работе в первые рабочие дни.
- А если бы только играли вместе в квиз, то все сузилось бы до «привет-пока» и не более.
А после ужина начинается марафон. Мы смотрим «Вечное сияние чистого разума», «Третий лишний», «Без лица» и «Сонную лощину», прерываясь только на пару слов и песен. В один из перерывов смотрим фотки из Европы.
- А я тебя ждала, - доверительно сообщаю ему я. – Сделала загранпаспорт.
Он хмыкает:
- Куда поедем?
- В Англию!
Угомониться получается только к семи утра, мы засыпаем на диване, даже не удосужившись его разобрать. И хотя Дима обещал уступить мне диван, а сам лечь в кресле, он меня коварно обманывает, обхватив руками и крепко прижав к себе.
И ничего. Обычно я долго ворочаюсь и не могу уснуть, когда рядом кто есть – взять того же Рыжего или Ирвина – мне то жарко, то холодно, то я боюсь, что живот начнет урчать, или я сама начну храпеть… но тут ничего. Я провалилась в сон мгновенно и проснулась только когда начал названивать Мишка.
- Пошли умываться? – тереблю я Диму, вольготно развалившегося на своей половине. – Чур, ты первый!
Мы валяемся немного еще, а потом еще, а потом наконец подрываемся.
- Там зубная щетка в упаковке, это тебе, - вытираясь на ходу, сообщает Дима, и я понимаю, что не за презервативами он вчера ходил.
На меня наваливается что-то гигантское и теплое:
- У меня с собой своя, - расплываюсь я. – Огромный опыт ночевок не дома дает о себе знать.
Он хитро прищуривается:
- Ну, зато у тебя будет тут уже своя, можешь не таскать.
Так что теперь у меня есть своя щетка у него в ванной.
Мы пьем какао-макао с бутербродами, а потом забираемся на диван с ногами и едим вдвоем огромный вишнево-шоколадный йогурт.
- Чур, шоколад весь сразу не съедать! Он лежит на поверхности, а внизу только йогурт! – наказываю я и мы старательно растягиваем шоколад.
А после мы опаздываем на мою электричку, но я успеваю влететь в вагон за секунду до отправления, и даже чмокаю Диму на прощание.

А еще мне очень стыдно.

Я не люблю, когда целуют в губы. Это просто какой-то порог для меня, который я не могу переступить. Я становлюсь противной самой себе, не знаю, почему. И мне жалко Диму, потому что на все его поползновения я только уворачиваюсь и прячу лицо, прижимаясь к его шее. Это значит, что не он мне не нравится, просто я не могу. И я каждый раз вижу, как он обижается, как будто я делаю ему больно.
Я долго ругаюсь с собой и когда он прижимается губами к моим, замираю и ничего не делаю, крепко зажмурившись. И ничего не чувствую. А Дима сжимает меня руками до хруста и говорит: «Ты мне нужна».
И мне никогда в жизни не было настолько стыдно.