А в ночь с субботы на воскресенье мы с Димой... нет, стоило начать не с этого.
- Слушай, у нас тут намечается гигантское мероприятие, все билеты давно раскуплены, весь город там будет, а я смогу достать два билета нам с тобой. Идем? - выдыхает Дима залпом вечером в четверг.
- На выходных, поди? - печально вздыхаю я, зная, что уже пообещала Мишке железно быть дома в субботу-воскресенье.
- В субботу ночью, - радостно кивает он.
- Мне надо очень серьезно подумать.
- Только хотя бы в субботу днем скажи, чтобы я уже знал, суетиться мне с билетами или нет, - на глазах грустнеет Дима.
И я думаю. Прикидываю и так и эдак и ничего не получается. Когда звонит мама, я вываливаю ей все это и говорю, мол, Мишка расстроится и будет ругаться.
- Поговори с Грэнмой, она всегда на твоей стороне, - советует мама.
Но дело ведь не только в том, что меня не отпустит старший брат. А еще и в том, что он сейчас совершенно один, когда мама уехала и я приезжаю на выходные, чтобы побыть с ним, постирать ему рубашки, убраться немного в квартире и скрасить ему одиночество.
И тогда я решила: или-или. Моя непосредственная обычно дает мне выходной в начале месяца, в виду того, что в конце я всегда перерабатываю, чтобы закрыть планы и мне за это не доплачивают. И тогда я звоню ей и говорю: "Дайте мне выходной в понедельник!", она только кивает и все решено.
Меня встречают с электрички, ведут на квартиру, я переодеваюсь, переобуваюсь в совершенно весение и совершенно скользкие ботильоны. Пока мы выбираемся из моего двора, Дима успевает поносить меня на руках, чтобы я не утопла.
Полвосьмого мы уже на месте и нас встречает Андрей - музыкант, который играет иногда с нами в квиз - и вручает два купона "Участники Театральной ночи", с которыми мы можем ходить-бродить где угодно и вообще чувстовать себя максимально вольготно. Потом нас угощают чаем в подсобке и мы отправляемя гулять по огромному зданию со всеми его этажами, тайниками, подвалами и переходами.
Что я имею сказать о самой Театральной ночи? Ничего. Было здорово и хорошо, но все это фоном. Потому что рядом был Дима.
Но был один момент! Мы сидели на балконе для участников и смотрели как внизу, в зале рассаживаются гости и тут:
- Это же Басист! - ору я на весь зал и судорожно набираю его номер.
Дима в этот момент заметил бывшего коллегу, тоже разговаривает с ним по телефону и не очень обращает на меня внимания.
Басист улыбается мне снизу и машет рукой, он со своей девушкой, и за всю ночь мы еще пару раз сталкиваемся с ними в антрактах. И в эти моменты я очень дорожу Димой и ни на кого не хочу его променять. И совершенно ничего не чувствую к Басисту. Совершенно ничего.

Вообще, стоит сказать по-хорошему, что за всю свою жизнь, за все время, проведенное с людьми противоположного пола я не получила и милионной доли той нежности, которую дарит мне Дима. И запах. Я снова влюбилась в запах. Помню, не так давно я говорила о том, что с того момента, как я работаю, приятные человеческие запахи больше не преследуют меня. И когда на работу взяли Диму и он однажды стремительно пронесся мимо меня, я, закрыв глаза, пристально принюхалась к шлейфу, оставленному им. Это был первый звоночек. Теперь же я, будь моя воля, не отрывалась бы от него, навсегда прижавшись носом к его шее.
А когда до меня долетает нотка одеколона, похожего на Димин, меня всю перетряхивает и я судорожно ворочаю головой в поисках возбудителя этого запаха.

Закончилось все действо в четыре утра и мы медленно поползли к моему дому.
- Ну как тебе? - осторожно интересуется Дима.
- Мне очень-очень.
- И мне, - улыбается он.
- Но дело ведь не в Театральной ночи, - уточняю я и он понимает меня с полуслова.
- Ну, конечно, нет.
За кадром остались непередаваемые моменты, как мы искали туалет для сотрудников, спустились к самому центру земли, но так и не нашли ничего похожего на туалет, а потом нашли его совершенно внезапно, когда уже и перестали искать; как мы танцевали среди цветов в кадках, в самом укромном месте, откуда был прекрасный вид на сцену с живой музыкой; как пили кофе вдвоем, а мимо нас бегали голые девушки в бодиарте; как баловались с кофе-машиной и автоматом со сладостями. Было невероятно здорово.