Как ни странно, хоть и заснула под утро, проснулась я бодрячком. ABBA заголосила как и положено в семь тридцать, я, лежа в кровати, успела еще потанцевать руками, прежде чем подскочила и выключила будильник.
Мы с Винсентом почистили зубы, покусали батон и отправились работать. Где меня обвинили в том, что я не очень люблю свою работу. А я люблю, правда. Только очень устаю. Зато мне подарили кружку Райффайзен. Черную, но желтую, когда с кипятком. Я – безбашенный кружечный фетишист и это был удар в самое ниже пояса.
У нас уволились почти все DSA-и (люди, заключающие договоры с клиентами), из старых знакомых осталась одна Кристина, зато набрали новеньких. Три мальчика и одна девочка. А я на них одна. Один из новеньких, Дима, приходил к нам на собеседование именно в тот день, когда меня впервые позвали играть в квиз. Ну, приходил и приходил, в тот период на собеседованиях побывало огромное количество народу, но вечером на квизе один из моих соигроков показался мне смутно знакомым. Я его узнала, а он меня нет, хотя я сидела в том же кабинете, где проходило собеседование. А с марта его взяли на работу, а я ушла на больничный. И тут в понедельник я торжественно возвращаюсь и он меня, наконец, узнает. И даже кажется удивленным, хотя у него вообще малоэмоциональная мимика.
Мой рабочий день заканчивается в 17.12, и я ни минуты не собираюсь задерживаться. Я вдумчиво и аккуратно одеваюсь, вдеваю наушники, наматываю шарф, отмечая краем глаза, что Дима поглядывает в мою сторону. Чисто по-человечески мне хочется подойти к нему: «Хочешь мне что-нибудь сказать?», я всегда так делаю, не преследуя никаких целей, лишь сгладить неловкость любого рода, но сегодня я решаю, что мяться в нашем возрасте уже как-то несолидно и старательно не замечаю его порывов, пока он не подходит сам:
- Ты идешь завтра на квиз?
- А есть место в команде? – улыбаюсь я.
- Конечно.
- Оно уже за мной закреплено?
- Ну да.
- Как мило. Это лестно.
- А мы в прошлый раз второе место заняли, - сообщает Дима.
- Ух ты! Я тоже так хочу!
- Я позвонил Снежане, чтобы она позвала тебя, но она сообщила, что ты болеешь…
- Может, со мной бы и первое взяли, - совершенно самонадеянно заявляю я.
- Возможно, - смеется он.
- Тогда увидимся, - машу я рукой, натягивая перчатки.
Корпоративная культура такая корпоративная. Рассылкой на весь фронт-офис было приказано всем напечь блинов и принести на работу с разными начинками и по разным рецептам. Раз уж такое дело, пришлось закупиться мукой, молоком и яйцами. Под шумок был приглашен Ирвин, он облюбовал мою новую Райффайзен-кружку, пил из нее какао-макао и морально поддерживал мои блинные изыскания. Когда все было закончено, мы плавно переместились в мою комнату, где был полнейший хаос. А мне и не стыдно.
- Не хочешь куда-нибудь присесть? – нервно бормочу я, замечая, что он подбирается как-то слишком близко.
- Нет, - обнимает он меня.
- Тогда подожди, не так же все просто, - я запускаю плеер на ноутбуке, и из колонок льется «Битое стекло» The Gathering.
Мы танцуем, если можно так назвать объятия с топтанием и покачиванием на одном месте, еще три песни. Ирвин гладит меня по спине и мокрым волосам (я только вылезла из душа перед его приходом), будто жалеет. О чем? За что? Не надо меня жалеть, - думаю я, но ничего не говорю. Моя комната сразу перестает быть моргом. Потому что рядом с ним мне никогда не холодно. Сквозь рубашку и джемпер мне в губы быстро бьется его сонная артерия.
Может, это было извинением за то, что я вечно чувствую себя навязывающейся ему. Или кому-то Весной тоже хочется тепла.