Я уже говорила, что всегда неправильно предсказываю реакции Басиста? Нет? Тогда говорю это сейчас.
В моей голове проигрываются такие истории, что хоть фильмы снимай, хоть книги пиши.
Взять хотя бы сегодня. Я иду к Басисту писать отчет, настроение отличное, я улыбаюсь прохожим и пожелтевшим деревьям.
- Чего такая счастливая? Ирвин не давал соскучиться? – интересуется Басист с отвратительной усмешкой.
Я медленно перестаю улыбаться:
- Знаешь, иногда мне тебя даже жалко. За физическим влечением ты не можешь разглядеть простого человеческого счастья. Просто любить кого-то – для тебя это слишком мало. А на самом деле это целый мир.
А на деле:
- Привет, - копирует он мою улыбку на свои губы. – Такая смешная и счастливая…
И молча, берет у меня кейс с ноутбуком. Все.

На тренировку мне совершенно нечего одеть. Здесь на квартире у меня одни-единственные кроссовки, в которых я шастаю по городу и на учебу, пришлось их помыть, а на улицу надеть ботильоны на высокой шпильке и юбку.
- Ну, ты и выдумала… Разве в тренажерку так ходят?
- Много ты понимаешь в колбасных обрезках… - мгновенно обижаюсь я.
А на деле он молчит и только в троллейбусе выдает:
- У тебя что, все в сумочке? Или ты прямо так будешь бегать? – смеется он совершенно необидно.
Я смеюсь тоже и поддакиваю, мол, да, на калбуках и побегу.

Тренажерный зал поразил меня невероятным обилием железяк непонятного назначения. Сказать, что я была смущена значит ничего не сказать. Мне захотелось вцепиться мертвой хваткой в Басиста или Антона, а лучше в обоих. Они уговаривали меня, что у них своя программа, которая мне не подходит. Нужно было подойти к тренеру, и он даст все указания. Я боялась как первоклашка на первом первом сентября.
- Давай, я с тобой схожу? – предлагает Басист.
Но в этот момент я провожу над собой тренинг и гигантское усилие – я, конечно, та еще коряга, но я хотя бы не толстая, стесняться мне нечего – железяки эти я впервые вижу, не мудрено, что я не знаю что и для чего, к тому же я всего лишь маленькая девочка, и все эти качки на меня не обращали ровным счетом никакого внимания. Поэтому Басиста я отшила:
- Я сама.
Все оказалось не так уж и страшно. Когда я бежала какой-то там по счету километр на беговой дорожке, подошел Басист:
- Как ни беги, от тренера не убежишь, - смеется он.
- А если и убежишь, то прямиком с четвертого этажа, - киваю я, глядя в большие панорамные окна.
Они с Антоном тягали штангу, смешно выпучивая филейную часть. Иногда подходили ко мне поболтать. Антон сразу меня предупредил:
- Сильно не убивайся. А то потом больно будет.
Это было так по-детски и в то же время так заботливо…
Вышли из комплекса мы в десять. Антон живет неподалеку, поэтому просто стоял с нами на остановке, Басисту надо было в другую часть города, он поехал к своей девушке, и мне пришлось возвращаться одной.
- В следующий раз надо будет пораньше идти, а то тебе поздно возвращаться страшно, - замечает Антон.
- Ты выйди на Бродвее, а не около себя. Два квартала по нормальной улице лучше, чем один по твоему району, - наставительно выговаривает Басист.
Я киваю, но все равно делаю по-своему.
А когда захожу домой, мне одновременно приходят два маячка – оболтусы, ни у кого баланса нет. Перезваниваю обоим, чтобы спали спокойно.
- Все в порядке? – обеспокоенно спрашивает Басист.
- Конечно.
- А то какая-то усталая… Устала?
- Да.
- Ничего, скоро привыкнешь немного, будешь с нами штанги тягать.
- Анита – штангист! Арарар!
Как я говорила? Басист будет надо мной стебать? Аж десять раз – я опять оказалась неправа.