В хорошей постели надо спать голым.
Рю Мураками. «Все оттенки голубого».
Не хотелось бы никого обижать, но впечатления от романа, в общем и целом, навевают атмосферу снов Рейнхарда. Кровь, секс, крики, пьяный истеричный смех, грязь, куча людей: кто-то ничком лежит прямо на полу, кто-то блюет в углу, чернокожие солдаты сверкают белоснежными улыбками, шприцы, героин, выпивка…
И посреди всего этого главный герой Рю. Совершенно непонятный персонаж, потому что вообще не из этого теста. На ум сразу приходит «Посторонний» Альбера Камю – его не трогает ничего, но в то же время он остается самым человечным человеком из всего того укуренного стада, в котором он вращается. Он молчит, он ничего не делает, но если говорит, то по делу и очень кратко, а если делает, то только то, что нужно.
У меня сейчас голова пустая, совершенно пустая. Раньше она была чем-то забита, но сейчас совершенно пустая. Я ничего не могу делать. А поскольку моя голова пуста, мне нравится просто смотреть по сторонам и отмечать, что происходит.
Среди толпы этой молодежи без будущего он производит самое выигрышное впечатление, в его словах, воспоминаниях, проскальзывает глубинные знания и умения – складывается ощущение, что он очень воспитан и интеллигентен. Вот только умные реплики воспринимаются его приятелями как удачная шутка.
Вначале они вогнали в меня героин.
– Танцуй, Рю! – шлепнул меня по заднице Джексон.
Когда я поднялся и посмотрел на себя в зеркало, то увидел там совершенно иное существо, преображенное макияжем, наложенным опытной рукой Моко. Сабуро протянул мне сигарету и искусственную розу, после чего спросил:
– Какую музыку?
Я ответил, что меня устроит Шуберт, и все рассмеялись.
Когда я читаю подобное, я всегда уверена – после такого не выживают, и все они умрут не сегодня, так завтра. Поэтому эпилог выбивает меня из колеи: человек, писавший это жив, здоров, успешен и вполне доволен жизнью – ну, разве что сожалеет о потерянной девушке, но и только.
Еще зацепил момент его любования дождем и рассказ о городе под водой – городе мечты, увиденном в героиновых глюках. Очень трогательный и непонятно чем заинтересовавший эпизод. Может, в том его и привлекательность, что где-то в глубине моего естества этот город существует и он очень похож на тот, что видел Рю.
Я постоянно думаю, не сделает ли кто-нибудь фильм о том, что творится в моей голове. Меня не покидает эта мысль.
Женщина влюбляется в женатого мужчину, он уходит на войну и в чужой стране убивает ребенка. Не зная, что он совершил, мать этого ребенка спасает его в бурю, у них рождается дочь. Дочь вырастает и становится проституткой. Она работает под прикрытием банды. Банда довольно мирная, но вдруг оказывается убитым районный прокурор, а его отец во время войны работал в гестапо. И в конечном счете девушка бредет по аллее, а на заднем фоне звучит музыка Брамса...
Не хотелось бы никого обижать, но впечатления от романа, в общем и целом, навевают атмосферу снов Рейнхарда. Кровь, секс, крики, пьяный истеричный смех, грязь, куча людей: кто-то ничком лежит прямо на полу, кто-то блюет в углу, чернокожие солдаты сверкают белоснежными улыбками, шприцы, героин, выпивка…
И посреди всего этого главный герой Рю. Совершенно непонятный персонаж, потому что вообще не из этого теста. На ум сразу приходит «Посторонний» Альбера Камю – его не трогает ничего, но в то же время он остается самым человечным человеком из всего того укуренного стада, в котором он вращается. Он молчит, он ничего не делает, но если говорит, то по делу и очень кратко, а если делает, то только то, что нужно.
У меня сейчас голова пустая, совершенно пустая. Раньше она была чем-то забита, но сейчас совершенно пустая. Я ничего не могу делать. А поскольку моя голова пуста, мне нравится просто смотреть по сторонам и отмечать, что происходит.
Среди толпы этой молодежи без будущего он производит самое выигрышное впечатление, в его словах, воспоминаниях, проскальзывает глубинные знания и умения – складывается ощущение, что он очень воспитан и интеллигентен. Вот только умные реплики воспринимаются его приятелями как удачная шутка.
Вначале они вогнали в меня героин.
– Танцуй, Рю! – шлепнул меня по заднице Джексон.
Когда я поднялся и посмотрел на себя в зеркало, то увидел там совершенно иное существо, преображенное макияжем, наложенным опытной рукой Моко. Сабуро протянул мне сигарету и искусственную розу, после чего спросил:
– Какую музыку?
Я ответил, что меня устроит Шуберт, и все рассмеялись.
Когда я читаю подобное, я всегда уверена – после такого не выживают, и все они умрут не сегодня, так завтра. Поэтому эпилог выбивает меня из колеи: человек, писавший это жив, здоров, успешен и вполне доволен жизнью – ну, разве что сожалеет о потерянной девушке, но и только.
Еще зацепил момент его любования дождем и рассказ о городе под водой – городе мечты, увиденном в героиновых глюках. Очень трогательный и непонятно чем заинтересовавший эпизод. Может, в том его и привлекательность, что где-то в глубине моего естества этот город существует и он очень похож на тот, что видел Рю.
Я постоянно думаю, не сделает ли кто-нибудь фильм о том, что творится в моей голове. Меня не покидает эта мысль.
Женщина влюбляется в женатого мужчину, он уходит на войну и в чужой стране убивает ребенка. Не зная, что он совершил, мать этого ребенка спасает его в бурю, у них рождается дочь. Дочь вырастает и становится проституткой. Она работает под прикрытием банды. Банда довольно мирная, но вдруг оказывается убитым районный прокурор, а его отец во время войны работал в гестапо. И в конечном счете девушка бредет по аллее, а на заднем фоне звучит музыка Брамса...
